В Первомайский районный суд г. Ижевска
426004, Удмуртская Республика, г. Ижевск, ул. Ленина, 37.
Истец: Гарифуллин Рамис Фарисович
426000, Удмуртская Республика, город Ижевск, улица Орджоникидзе, дом 51, квартира 2
Ответчик: Смирнова Фания Фарисовна
426000, Удмуртская Республика, город Ижевск, улица Орджоникидзе, дом 36а, квартира 12
Представитель ответчика по доверенности: Ахмитшин Ринат Рашитович
426069, Удмуртская Республика, город Ижевск, улица Нижняя, дом 18, офис 224 моб. 8 909 064 9292
возражения
на исковое заявление о признании договора дарения недействительным,
истребовании имущества из чужого незаконного владения.
Истец обратился в суд с иском о признании договора дарения недействительным, истребовании имущества из чужого незаконного владения.
В возражение доводам, изложенным в исковом заявлении, можем пояснить следующее.
В соответствии со ст. 572 Гражданского кодекса РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом. На основании данного определения в качестве признаков договора дарения, выделяющих его в системе гражданско-правовых договоров, определяют следующие: безвозмездность, увеличение имущества одаряемого за счет уменьшения имущества дарителя, наличие у дарителя намерения принести дар лицу одаряемому и согласие одаряемого лица на получение дара.
Основной квалифицирующий признак договора дарения состоит в его безвозмездности, которая заключается в том, что одна сторона предоставляет либо обязуется предоставить что-либо другой стороне без получения от нее платы или иного встречного предоставления.
При совершении притворной сделки по основанию недействительности имеет место несовпадение сделанного волеизъявления с действительной волей сторон, которая направлена на установление между сторонами сделки гражданско-правовых отношений иных по сравнению с выраженными в волеизъявлении сторон. При этом намерение одного участника на совершение притворной сделки для применения вышеуказанной нормы не является достаточным — стороны сделки должны преследовать общую цель и с учетом правил ст. 432 ГК РФ достичь соглашения по всем существенным условиям той сделки, которую прикрывает юридически оформленная сделка.
Как установлено материалами дела, 16.06.2011 сторонами был подписан договор, предметом которого являлась безвозмездная передача (в качестве дара) Смирновой Ф.Ф. спорных долей в праве собственности (п. 1 договора). При этом истец не отрицает, что именно он подписал данный договор и заявления о государственной регистрации самого договора и перехода права собственности по нему.
В п. 4 и п. 6 договора также содержится указание на то, что 7/20 долей передаются безвозмездно (в качестве дара).
Пунктом 7 договора стороны подтвердили, что настоящий договор содержит весь объем соглашений между сторонами в отношении предмета договора, отменяет и делает недействительными все другие заявления и обязательства, которые могли быть сделаны сторонами до заключения договора в устной или письменной форме.
Договор не содержит обязательств Смирновой Ф.Ф. по какому бы то ни было встречному предоставлению взамен передаваемого дара.
По смыслу ст.170 ГК, на которой истец основывает свои требования, признание оспариваемой сделки притворной возможно при условии преследования прикрываемых целей обеими сторонами. Наличие таких намерений со стороны дарителя и одаряемого должно быть доказано. Между тем, на сегодняшний день материалы дела не содержат ни одного доказательства, подтверждающего, что Смирнова Ф.Ф. преследовала цель заключить договор пожизненного содержания с иждивением, а не договор дарения.
В соответствии со ст. 209 Гражданского кодекса РФ собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.
Гарифуллин Р.Ф. распорядился своим имуществом именного путем заключения договора дарения.
То обстоятельство, что он в дальнейшем поделал вернуть себе переданное в дар имущество, не может являться основанием для признания договора дарения ничтожной сделкой.
Так, в своем письме в адрес Смирновой Ф.Ф., датированном 27.02.2013, истец предлагал расторгнуть спорный договор дарения в связи с существенным изменением обстоятельств. При этом в данном письме он не оспаривал действительность договора дарения, напротив, просил его расторгнуть, а расторгнуть можно лишь действительный (породивший правовые последствия) договор. Кроме того, в данном письме ни слова не говорится о якобы имевшейся договоренности о пожизненном уходе с сохранением права проживания.
Доводы истца о нуждаемости в спорных долях опровергаются представленным договором найма, согласно которому истец использовал данные доли не для целей личного проживания.
Только лишь то обстоятельство, что Смирнова Ф.Ф. осуществляла уход за истцом не может являться свидетельством притворности сделки.
Так, в предварительном судебном заседании истец пояснил, что сестра (Смирнова Ф.Ф.) ухаживала за ним и до заключения договора дарения. По этой причине на наш взгляд данное обстоятельство свидетельствует лишь о наличии ранее близких родственных отношений между сторонами.
Также на наш взгляд о необоснованности исковых требований свидетельствует то обстоятельство, что сделка на сегодняшний день фактически исполнена. Поскольку спорный договор дарения сформулирован как реальная сделка, его заключение одновременно сопровождалось и передачей долей в праве собственности во владение ответчицы. С целью исполнения договора дарения, в соответствии с требованиями закона (ст. 574 Гражданского кодекса РФ) о государственной регистрации стороны обратились с заявлением о регистрации права собственности на спорный объект недвижимости. То обстоятельство, что Смирнова Ф.Ф. сама не вселялась в данную квартиру, истец продолжал в ней проживать в силу ст. 209 ГК РФ свидетельствует лишь о том, что таким образом распорядился новый собственник.
Стороной истца не представлено доказательств соблюдения обязательных условий договора пожизненного содержания с иждивением, доказательств, подтверждающих притворный характер оспариваемой сделки, фактического заключения договора пожизненного содержания с иждивением и возмездного характера спорного договора. Напротив, материалами дела подтверждено, что при совершении оспариваемой сделки стороны достигли тех правовых последствий, на которые была направлена их воля; оснований полагать, что стороны не желали придать совершаемой ими сделке те правовые последствия, которые им присущи, не имеется.
Также полагаем необоснованными требования к Ситор Р.С. об истребовании имущества из чужого незаконного владения.
Согласно Постановлению Конституционного Суда РФ от 21.04.2003 № 6-П права лица, считающего себя собственником имущества, не подлежат защите путем удовлетворения иска к добросовестному приобретателю с использованием правового механизма, установленного пунктами 1 и 2 статьи 167 ГК Российской Федерации. Иное истолкование положений пунктов 1 и 2 статьи 167 ГК Российской Федерации означало бы, что собственник имеет возможность прибегнуть к такому способу защиты, как признание всех совершенных сделок по отчуждению его имущества недействительными, т.е. требовать возврата полученного в натуре не только когда речь идет об одной (первой) сделке, совершенной с нарушением закона, но и когда спорное имущество было приобретено добросовестным приобретателем на основании последующих (второй, третьей, четвертой и т.д.) сделок. Тем самым нарушались бы вытекающие из Конституции Российской Федерации установленные законодателем гарантии защиты прав и законных интересов добросовестного приобретателя.
Ст. 10 ГК РФ закрепляет презумпцию добросовестности участников гражданского оборота. Доказательств того, что Ситор Р.С. знал о якобы имевшемся притворном характере сделки, истцом не представлено.
Из п. 38 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Постановлением Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 N 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» следует, что приобретатель признается добросовестным, если докажет, что при совершении сделки он не знал и не должен был знать о неправомерности отчуждения имущества продавцом, в частности принял все разумные меры для выяснения правомочий продавца на отчуждение имущества.
В соответствии с п. 39 данного Постановления по смыслу п. 1 ст. 302 ГК РФ собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения независимо от возражения ответчика о том, что он является добросовестным приобретателем, если докажет факт выбытия имущества из его владения или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо их воли. Недействительность сделки, во исполнение которой передано имущество, не свидетельствует сама по себе о его выбытии из владения передавшего это имущество лица помимо его воли.
Таким образом, Ситор Р.С. является добросовестным приобретателем, имущество выбыло из владения по воле Истца, которая была выражена им лично при подписании договора.
При изложенных обстоятельствах истребование спорных долей в праве собственности у Ситор Р.С. невозможно.
Приложения:
- Копия письма.
- Копия договора найма.
14.05.2013
_____________________________ Р.Р. Ахмитшин